1 августа 2018 года исполнилось бы 75 лет русскоязычной поэтессе-самоучке с непростой, трагической, судьбой, автору и другу газеты «Тувинская правда» на протяжении десятилетий Людмиле Андреевне Санчай-Оюн. Редко кто из русскоязычных поэтов в Туве так владел словом, как она, хотя не имела литературного образования. Многим она запомнилась своими замечательными стихами и рассказами, острой публицистикой.
«Высокоодаренная как поэт и публицист», — такими словами отмечали ее творчество Светлана Владимировна Козлова и Мария Андреевна Хадаханэ.
Родилась Людмила Андреевна 1 августа 1943 года в с. Успенке в Танды. Ее мама умерла, когда ей было полгода. Закончила восемь классов в с. Бай-Хааке. Первые стихи о весне написала во втором классе.
Для поэзии она выбрала свою девичью, отцовскую, фамилию Санчай. Тувинка по отцу и матери воспитывалась мачехой-хакаской в деревне, где все говорили по-русски, она впитала этот особенный деревенский русский язык, пополнила его чтением классики.
В 2009 году она отметила свой маленький юбилейчик, 45-летие, впервые опубликованного ее стихотворения, значит, начала печататься с 1964-го. Она пришла в поэзию со своей темой — раздумьем о смысле жизни и назначении человека. Стихом владела свободно. Печаталась в «Тувинской правде» и альманахе «Улуг-Хем». В газетах, как и в стихах, она высказывала свои убеждения, свои взгляды на жизнь и события. Кто-то часто не понимал, а кто-то не принимал ее поэзию.
А начало было ярким и красивым, ибо все начиналось с ее любви к поэзии. Ее совсем юную заметили на Читинском совещании молодых литераторов Сибири и Дальнего Востока. Она тогда удивила всех прекрасными стихами.
Научи меня, дерево,
не бояться ненастья.
Научи меня, дерево,
быть раскрытою настежь.
Чтобы ветры нечаянно
В мою душу врывались
И тоску, и отчаянье,
Словно пыль выдували.
Чтобы солнечной россыпью
Радость в сердце блистала.
…Не слезой — влагой росною
Я бы душу питала.
На Читинском семинаре молодых авторов это стихотворение было одобрено.
Хрупкая как подросток, может, даже неприметная, ее часто принимали за девчонку. Но характер у нее был непростой. Хамство и несправедливость не терпела нигде и никогда. По духу была борцом, эмоциональной, прямолинейной. Мужем ее был журналист Оюн Кодур-оол. Мать двоих детей. Гордилась внуками, их четверо.
Много печаталась в 90-е годы. Газетные и журнальные публикации донесли до широкой публики замечательные стихи и блестящую, вполне сохраняющую актуальность публицистику.
Росла в студии «Исток» (объединение молодых литераторов при Союзе писателей Тувы и редакции «Тувинская правда»), где училась не только стихосложению, но и любви к людям, принципиальности, мастерству слова, богатству творческого воображения. Любимая тема — свобода и гордость женщины.
Ее стихи читала сама С. Козлова, наставница молодых талантов, поэт, литературный консультант, редактор отдела культуры «Тувинской правды», которая кропотливо и бережно работала с начинающей поэтессой. Много сделала в становлении поэтического дара Людмилы Андреевны. Их связывала творческая дружба.
Л. Санчай считала Светлану Владимировну своим Учителем, наставником, другом, говорила: «Учитель, стоящий у истоков твоего творчества, — это тоже первая твоя любовь. Она незабываема».
Любила и уважала ее. Об этом свидетельствуют следующие строки Л. Санчай: «Одно дело — «гонять» гаммы на пианино, и совсем другое — перебирать россыпи слов и доставать из них нужные. Чтобы они могли или громом загреметь, или скрипкой запеть, или криком одинокой души растревожить. А потом идти с ними к Учителю и с замиранием сердца протянуть их: «Услышит ли, одобрит ли?». Тот скажет тебе: «Дальние раскаты грома меня не устраивают. Мне надо, чтобы гром ухнул прямо над моей головой». Вот такие они, Учителя-творцы! Для них надо из неба высекать молнию, и гром-пушку ставить в центре неба».
Себя сравнивала с упорной травинкой, которая пробивается к Солнцу сквозь кучу навоза, даже сквозь камень, наперекор всему. А своего Учителя — добрым человеком. Любили петь на два голоса. Обе любили народные песни, частушки пели от души.
Когда листаешь старые, пожелтевшие страницы «Тувинской правды», невольно замечаешь, что Учитель и ученица всегда рядом — со стихами С. Козловой присутствуют и ее поэтические творения. Вела репортажи с праздничных улиц, концертных залов и спортивных площадок г. Кызыла.
«У тебя есть то, что зовется божьим даром. Храни его в себе…», — наставляла Светлана Владимировна.
Ее творчество отметила писатель, переводчик, литературовед М.Хадаханэ: «Рождается невольное удивление: откуда в таком молодом существе эта нравственная серьезность, озабоченность?», — рассуждала она в своей статье «В пору юности».
Может, кто-то спросит: «Чем замечательна ее поэзия?». О поэзии говорить сложно. Если можно, приведу одно стихотворение, которое, с моей точки зрения, об этом свидетельствует. Это «Исповедь камня». Суть стихотворения: холодный камень мечтает стать свободной крылатой птицей. Силой любви он вызвал рождение цветка. Кто-то скажет: «Это странно — камень, захотевший летать!». А я скажу: «Но ведь поэзия — это полет мечты и воображения!».
Приведу еще одно из стихотворений поэтессы.
…Как же сладко возвращенье,
словно бы в тайгу — с полей,
из России неоглядной
в ненаглядную Туву
Степь с селом и речку рядом
я по всякому зову:
и звездою, и судьбою,
и земелюшкой родной…
А Россию-мать с Тувою —
лучшим домом под луной.
(«В подлунном мире —
лучший дом».)
Стихов ее, переведенных на тувинский язык, несколько — около шести. Поэт Монгуш Доржу брался за переводы ее стихов, но не успел, помешала смерть.
А еще Людмила Андреевна мечтала жить среди добрых людей, когда доброта в них — не минутный порыв, а естественное состояние. Вот как она рассуждала на эту тему: «Именно добрым людям свойственно делать добро тихо, незаметно, не требуя ничего взамен. Сама доброта, вернее, ее проявления, столь же разнообразны, сколь различны люди. Хитер человек — по-хитрому он и доброту свою проявит. Жесток — задушит ее в себе, ненавистную ему. Мудр — прежде обрадует своей добротой тех, кто более всего нуждается в ней. В бушующем море жизни барахтаются тысячи и тысячи людей. Чтобы спасти их, нужны корабли великой доброты человеческой. Кто их построит? Кто поведет?».
Писала стихи для детей, где открывается неожиданно мир русской сказки с Бабой-Ягой. Подарила читателям замечательные рассказы: «Отцовы руки», «Здравствуйте, барышни!: рассказ с натуры», «День рождения», «Как филин стал главным жителем леса: сказка для взрослых», «Мужичонка: жизнь, как она есть», «А счастье — вот оно!»
Мечтала о книге, не дождалась при жизни издания своей книги. Все упиралось в деньги. Многие годы прожила в маленькой комнате двухэтажного деревянного дома на ул. Красных партизан. Умерла 4 ноября 2014 года. Судьба ее рукописей до сих пор неизвестна.
Закончу статью строками из последнего письма Людмилы Андреевны в «Тувинскую правду», где она тоскует по всему советскому: литературе, искусству, отношению людей друг к другу: «Много было хорошего, и я счастлива, что жила в это время. Так что я человек весьма счастливый».
Раиса САНЧАЙ
Людмила САНЧАЙ
* * *
Язык души моей —
До боли мне родной —
Пусть вольно зазвучит
Над ширью всей земной.
Пусть музыка его
По миру разольется,
Пусть широко, легко
По-русски всем поется!
Где песня — там и речь,
С причудливым акцентом.
Там снизиться вражде
Еще на…. Икс процентов.
Язык страны чужой —
Знак дружбы и доверья.
И не мешает он
Хранить родному верность.
МЕЧТЕ
Мы с тобою уйдем, никого
не встревожив,
Ни о чем не грустя,
не скорбя ни о ком.
Только я оглянусь
пред дорогой,
Быть может.
Поседевшая жизнь нам
Помашет платком.
Лишь она выносила нам
Счастья крупицы
И, крестясь, подавала нам
Крохи любви,
И беды полный ковш
подносила
Напиться.
Не пойдет она с нами, —
ее не зови!
Пусть останется здесь.
Мы уйдем на рассвете,
Когда сказочный миг
Постучится в окно.
Дольше вечности он,
Краше сов наших светлых.
Ты взгрустнула, мечта?
Мы уйдем. Все равно.
ДИТЯ ЛЮБВИ СВЯЩЕННОЙ
По склонам гор
Небес голубизна
Стекает, разливается
Рекою.
Все к небу льнет
Родная сторона.
Взволнованное близостью
такою,
Оно все ярче над землей
Цветет, —
И голубеет милый край ответно.
И в жилах Улуг-Хема
Синь течет,
Играет жарко
под волною светлой.
Давным-давно уже известна всем
Его рожденья тайна голубая.
Отцовский взгляд
На гордый Улуг-Хем
Бросает Небо, по горам ступая.
У ДОБРА КУЛАК ТЯЖЁЛ
Зло, твой козырь —
коварство. Знаю.
С ним хиляк — силача
сильней.
Все равно тебя
доконаю
возрождаемостью
своей.
Не устану в победу
верить
над тобой, лакеем беды.
Мне претит кровожадность
зверя. –
Я же сын простой
доброты,
Что в тени цветет
неприметно,
Беззащитна, как мир детей.
Ты считаешь,
что не суметь мне
Защитить, уберечь людей?..
Пусть смеются, поют.
Не трогай,
Не тревожь их сон
и покой!
Драться вздумало?
Что ж, попробуй!
Трусишь? То-то.
Я — гнев людской.
Нестерпимою болью
и скорбью
Обрастая, как снежный ком,
Поднимусь над тобою скоро
Я. Карающим кулаком.